4to_ia_pomnu

Не могу простить миру то, что я чувствую. Не могу простить родителям, что они ради своей прихоти выкинули меня в этот мир. Не могу простить себе и людям, что я нуждаюсь в них, в их любви.

Не могу простить себе, что не в силах изменить ничего из перечисленного.

Внезапно нашел слова, чтобы описать, о чём пытался говорить уже несколько раз.

Ускользающее ощущение возможности эмоциональной общности, близости, со-чувствия пришло ко мне из литературы, из фильмов Тарковского, Сокурова, Вайды, Кислевского, Жёне. Сформировалась надежда на вероятность такого совпадения, такого невербального/надвербального взаимодействия с другим человеком в реальном мире. И несмотря на отсутствие отношений, на мою жизнь в книгах и мыслях, я пронёс надежду через полтора десятилетия одиночества.

Основным драйвером отношений с Анкой была иллюзия реализации этих ожиданий. И настоящим горем для меня стало наше несовпадение, разрушение этой иллюзии. Сейчас можно сказать, что иллюзия строилась отчасти и на взаимных манипуляциях, кроме очевидной готовности идти друг другу навстречу, внимательности и взаимной радости общения. Конечно, я далёк от того, чтобы винить её. Но глядя ретроспективно на наши отношения, я теперь замечаю много неприятного не только в своих действиях.

Пересматривая сейчас Зеркало, Двойная жизнь Вероники, Амели, Вечное сияние чистого разума, я констатирую свою неспособность к продолжению попыток реализации элементов подобных сказок в жизни. Я вижу изящество и красоту замысла постановщиков, считываю эмоциональный посыл, восхищаюсь, но больше не верю в людей. И в себя, как артиста подобных спектаклей. Возможность строить то, что я считал близкими отношениями для меня закрылась.

Такая вот смерть произошла во мне.

Лет в шесть, может быть в семь, на новый год родители мне подготовили подарок. Положен был ритуально под елку, хотя сказку про Деда Мороза я никогда, вроде, не котировал. Подарок был упакован в коробку, коробка обёрнута праздничной бумагой.

Мне запомнился процесс распаковки. В достаточно большой коробке была упаковочная уплотнительная бумага, среди этой бумаги лежала другая коробка, в той коробке опять была бумага в ней что-то было еще завернута упаковано в каком-то пакетике потом опять завернуто в общем процесс получения был долгий и естественно в этом процессе нарастало ожидание-напряжение.
Итогом распаковки оказалась маленькая деревянная фигурка, размером и формой напоминающая перепелиное яйцо. Слегка раскрашенная, покрытая лаком. В целом, абсолютно бессмысленная и бесполезная для ребёнка вещь.

До меня дошло не сразу, но когда дошло, что это подарок, я почувствовал настоящее горе. Тогда я был весьма непосредственным мальчиком, и громко расплакался прямо у ёлки.

Это всё я помню сам. В отличии от других эпизодов детства, этот мне родители не напоминают. Но я абсолютно не помню что было дальше.

Нельзя сказать, что мне не дарили игрушек. Скорее наоборот. Всяческих конструкторов и машинок сохранилось в квартире родителей множество. Но я не помню ни одного акта дарения, кроме упомянутого. Упаковку подарков я с тех пор недолюбливаю.

…

Для меня после 25 лет обычно было дарить людям подарки просто так. Видишь прикольную вещь, и отдаёшь приятелю при встрече без повода. Не только женщинам. Ну и на дни рождения я обычно что-то искал людям. Как правило, бесполезное и смешное. Впрочем, иногда я спрашивал, что нужно. Дарил и сотовые телефоны, и плееры, и стиральные машинки. Например, в период, когда Анке муж запрещал со мной общаться, ей захотелось кота. Без проблем, выбрали питомник, съездили и забрали. А около её дома я вытащил котёнка из своей куртки и передал в руки.

На новоселье к Анке я приехал с жёлтым ночником, шариком-смайликом. Потом этот ночник был разрушен и выкинут её братом (как и все подаренные ей сотовые телефоны). Но по поводу ночника она опечалилась, а телефоны сама ему отдавала.

Однако, когда я потом пошёл в парфюмерный бутик, чтобы купить духи приятельнице на её день рождения, Анка возмутилась. Это было хорошее время для обсуждения границ, но я момент упустил. Приятельницу с её ДР вообще продинамил, как и с сексом, которого она хотела.

Примерно тогда же в магазине на заправке я увидел плюшевого белька тюленя симпатичного. Хотел купить просто так для старинной подруги Оли. Анка устроила скандал. Нет, она не хотела такого же. Она возражала против покупки для Оли. Я удивился, но согласился. В первый год совместной жизни с Анкой подобное мне казалось приемлемым.

…

В этот же первый год случился и мой первый день рождения в совместной жизни, что логично. Он шокировал меня не меньше, чем новый год, с которого начинается пост.

Анка настояла на том, что мне нужен ПОДАРОК. Как-то сам собой всплыл MTB. Я с детства много катался, буквально сотни километров в день, а к этому моменту у меня велосипеда вообще не было. Аппарат среднего ценового диапазона был неспешно выбран и куплен за $1.5-2 тыс. Далее, из праздничных мероприятий планировалась лишь попойка с друзьями в ресторане.

Жили мы тогда у меня в квартире, где был сделан новый только санузел, а ремонт был перенесён в купленную однушку. Непосредственно в сам день рождения я проснулся, и обнаружил буквально всю полуразрушенную квартиру украшенной шариками, ленточками, праздничными надписями, записочками и поздравительными открытками. Анка вскочила с утра, метнулась в машину, притащила из багажника всё это и покрыла все возможные поверхности поздравлениями.

Сказать, что я был поражён, это как ничего не сказать. Я был шокирован и подавлен. Я не считал себя достойным такого отношения и чувствовал, что не смогу вернуть любимой такое же.

…

На следующий день рождения я по просьбе Анки подарил ей колечко. Специально зашёл в отдел упаковки, заказал пять или шесть коробок, уложил колечко в пакетике в самую маленькую, и попросил это всё собрать друг в друга, обёртывая каждую бумагой и перевязывая ленточкой, наклеивая бантики. Анка была в восторге.

...

Праздники, сами по себе, я к тому времени не особо любил. Особенно “всенародные”. Новый год, и тому подобные дни парижской коммуны. Но в части дней рождения была установлена планка. На день рождения Анки отныне бывали и фейерверки, и шарики. Однажды я запарился, и к сотне шариков в комнате привязал по рафаэллке, пока любимая была на работе. Они так и висели потом неделю.

А ещё я каждый год напоминал всем своим друзьям, чтобы они её поздравили потому, что она очень радовалась, прямо сияла от этого. Правда с подарками в итоге получилась непонятная ерунда. Отныне на её и мой день рождения подарки выбирались исходя из текущих бытовых нужд. Например, был куплен телевизор на кухню, музыкальный центр, фотоаппарат, что-то ещё, уже не помню. На наши подарки скидывались друзья, как и мы на их подарки. Превратилось это всё в какую-то рутину. Все подарки, в том числе подаренные мне, я ей оставил в итоге. Кроме велосипеда, который она пару раз предлагала продать, кстати. Потому, что пока мы жили вместе, он стоял в другой квартире и ездил на нём только её брат.

По утрам иногда явственно представляю себе отпечатки дырочек и строчки моего ремня в странгуляционной борозде. Успокаивает. Выход есть.

Надо план набросать.
Я хотел написать о подарках. Об отношении к деньгам. О друзьях. О командировках и проститутках.

А дальше уже в хронологическом порядке расставание.
Первый год метаний, Поля, Ира.
Развод официальный. Второй год, второй перелом, Света и Аля.
Третий год - камбэк, роман со студенткой и развал всего.
Ребёнок и коллапс.
Ну и краткие итоги, прежде чем покончить с этой историей.

Не то, чтобы этот человек сыграл в моей жизни большую роль, но описание его даёт некую окраску, вносит важные штрихи в историю отношений с Анной.

Андрей – младший брат Анны. Она его нянчила, пока мать работала, а отец бухал или гулял. Нянчила, похоже, буквально - гуляла, кормила, мыла. Анке удалось оторваться от этой роли лет на шесть, когда она уехала учиться к нам в город, а брат всё ещё ходил в школу. Но школа закончилась, и брат уехал от родителей к сестре. Вписался к ним с первым мужем в квартиру. Не исключено, для Анки это был один из поводов для поиска и покупки отдельной квартиры – избавиться от брата.

Я тоже принимал участие в его судьбе с самого приезда. Попросил друга пристроить Андрея к нему в университет, подальше от армии. Но там вышел конфуз. Этот аах какой человек не только забил на занятия и сессию, он ещё и промолчал о том, что ничего не сдал. В итоге, я всё узнал, когда Андрея уже отчислили, надвигался призыв, мой друг ничего не мог сделать задним числом, и нужны были деньги на платный ВУЗ.

Парень вообще по жизни не напрягался. Ездил на доске, тусовался с друзьями, банчил немного досками и дурью. Чисто по приколу. Пока мы с Анкой превышали все пределы разумного количества секса и изводили надувные матрасы, он продолжал жить с её мужем. После начала ремонта в купленной квартире перебрался туда. Когда же ремонт закончился, мы с женой переехали, то он занял наше место во второй ремонтируемой квартире. При чём, занял плотненько так. Однажды мой отец не смог туда войти потому, что Андрей сменил замок.

На то, конечно, были причины. Мальчик нашёл себе девочку, и примерно тогда усиленно занимался созданием сына (как позже выяснилось), отчего потом вынужден был на ней жениться. Девочка на нас не повисла, слава богу, а уехала к своим родителям на Украину. Андрей начал делать вид, что зарабатывает на ребёнка. Но при этом никуда съезжать не планировал, жил у меня, тусовался, катался на моём велосипеде и вообще ни в чём себе не отказывал все годы, пока я не разъехался с женой. Однажды даже ездил со мной и Анкой в отпуск в горы.

Но самое смешное в том, что и после того, как мы разъехались, он, по ходатайству жены остался жить у меня за символическую «арендную плату». Я не знаю истинных причин этого. Может, жена просила за мной присмотреть, а может ей нужен был свободный траходром. Мы с Андреем говорили, конечно. Он сказал, что Анку науськали родители, мол как это, их драгоценная принцесса живёт с каким-то депрессивным бездельником и его обеспечивает.
Однажды он сказал мне вечером, что видел у дома тёмный Форд, внутри сидит женщина в белой куртке, похожая на Анку. Я к тому времени уже вышел из состояния горя, и переходил к состоянию обиды. Депрессия снялась с помощью занятий в клубе, и потому реакцией на его слова было – ну пусть сидит.

Андрей жил у меня больше года. Периодически появлялся на ночь, хранил диски, диджейские вертушки, какие-то вещи. Но однажды летом внезапно исчез без предупреждения. Я не мог ему дозвониться. Я выяснил, что телефон его был выключен последний раз ночью загородом. Я позвонил Анке, она тоже ничего не знала. Её родителям мы звонить не стали. В конце концов, я пошёл в милицию. Удивительное дело, но милиция, впервые в жизни, мне помогла. Ну, то есть не мне. Заявление всё равно пришлось писать Анке, но мне подробно всё объяснили так, чтобы это не заняло у неё много времени. И перца этого нашли на Украине. Судя по всему, по IMEI телефона.

Как потом выяснилось, на даче у кого-то, ночью, одна из его любовниц порадовала его своим залётом. Она была чья-то там дочка, очевидно, ему пригрозила, поэтому Андрей испугался и сбежал. Вернувшись от жены и ребёнка через пару месяцев, он рассказывал мне эту историю с искренним удивлением – как это вообще возможно! Я всё же правильно делал!
- Ну да. Зато ты съездил к супруге, с которой тоже всё делал правильно. От того у тебя и сын, это же очевидно – пошутил я.

Позже, когда был оформлен мой развод, Андрей от меня съехал. Сначала на Казантип на лето, а потом вернулся к родителям. На второй платный ВУЗ он, кажется, забил, от армии прятался. Где-то там родил ещё одного, не знаю какого уж по счёту, ребёнка.

Он появлялся иногда, звонил с вопросами, просил меня сконфигурировать новый ноутбук, за которым приезжал в город. На меня были оформлены несколько его симкарт. Но в какой-то момент я просто перестал отвечать на его СМС.

Ситуация в моей семье, во многом, могла быть определена тем, что я был старшим братом, и по жизни всегда был готов уступать (сестре). Анка была старшей сестрой, и по жизни привыкла командовать (братом), но при этом, очень не хотела быть похожей на свою мать – главу семьи, руководящую слабовольным пьющим отцом.
Она говорила, что не хотела мириться с диктатом первого мужа, сама ставила стиральную машину и ремонтировала ванну, вопреки его желаниям, со скандалом. В то же время требовала от меня инициативы. Очевидно, лишь такой инициативы, чтобы совпадала с её желаниями, ибо иную отвергала, как вышло с собственным бизнесом, моими предложениями вариантов совместного досуга, и многим другим.

Всё начало своей жизни я был влюблён в недоступных женщин, а время проводил с подругами и сослуживицами без романтической составляющей. То есть, я мог сколько угодно ревновать предмет актуальной страсти к парню или мужу без всякого выхлопа. Предмет этого просто не знал. Более того, я осознавал полностью, что ревновать женщину к её мужу глупо, абсурдно.

Впервые ревность вырвалась из меня наружу, когда я обнаружил, что Таня, в которую я был влюблён, уже живёт с другим, продолжая встречаться и целоваться со мной. Но вырвалась ревность вместе с гневом лишь в одиночестве - разбил свой сотовый, приехав домой. На людях же вполне контролировал себя, даже в гости ездил в ту квартиру вместе с друзьями и Анной, кстати. До зимнего вечера, в который Таня попросила меня её не беспокоить, я ревности более не проявлял. А после это была уже не ревность, а горе. Я в больницу попал, простудившись, с температурой и без сознания.

Моё отношение к Анне было лёгкое и дружеское, пожалуй, до того момента в кафе, когда она пожаловалась на насилие. Подозреваю, что часть из невысказанных мною чувств в тот день приходилась и на ревность тоже. Но повторений я не припомню со своей стороны, до второго года совместной жизни. Аннушка же ревновала изначально и довольно заметно.

Начнём с того, что она подсмотрела и позже использовала мой пароль месенджера, ещё в год своего признания в парке. А потом, почти сразу, мне об этом сама рассказала с извинениями. Я был заинтригован, прежде всего тем, что кто-то настолько мной интересуется.
Было столкновение вместе с Анной и Таней на какой-то выставке или концерте. Я пришёл туда с одной из них, а другую встретил случайно. Уходили мы уже вместе. В воздухе прямо искры проскакивали. Не скрою, мне льстила эта ситуация, хотя нечто подобное уже бывало.

В то утро, с которого я отсчитываю семейную жизнь, тоже не без её ревности всё случилось. Тогда же, или чуть позже состоялся разговор об изменах. Я не помню, что говорила Анна. Для себя я знал, что изменять не планирую, что у меня тупо не встанет на другую, как и случилось в предшествующую событиям ночь. Ей сказал - если тебе очень захочется секса, то пусть, на здоровье. Лишь бы не с моими друзьями, и чтобы я гарантированно ничего не знал.
Это было логично. Она прямо в тот момент состояла в другом браке, изменяла мужу со мной, и, очевидно, с кем-то ещё (судя по косвенным данным). По крайней мере, до того, как смогла добиться секса от меня.

Примерно тоже касалось и личной информации. Я сказал - можешь копаться в моих телефонах, месенжере и почте, но я никогда не хочу знать самого факта, что ты это делаешь, и со мной не обсуждай. Я сам ничего подобного не делал. Лишь однажды написал в ответ случайному турку, просившему красавицу добавить его контакт – fuck off and go fuck yourself. Просто потому, что его сообщение пришло, когда я что-то правил на ноутбуке любимой.

Её ревность могла быть милой и смешной, когда Аннушка давала отповедь своей лучшей подруге - вот заведи себе своего мужика, он и будет твоим компьютером заниматься, но иногда принимала угрожающие формы. Анна возражала против моей поздней работы на объектах, против встреч с друзьями раз в неделю – «никогда не оставляй меня одну». Со временем дошло до скандала, по поводу моего чаепития в кафе со своей старинной подругой Олей, которую Анна прекрасно знала, и которая бывала на всех моих посиделках. Формулировка была странная – а чего меня не позвали? После этого, я врал Анне, когда говорил с Олей. И чувствовал при этом себя отвратительно. Ревность жены распространялась на рассадку в ресторанах, открытие дверей другим дамам и т.п. На любые женские голоса, на изображение женщины на моих обоях тоже.
Скандал вышел и когда Юля прислала мне фото своей груди, а Анна его увидела на экране (я его и не прятал). Бесполезно было объяснять, что я этого не просил. Бесполезно говорить, что я с Юлей никогда не виделся и не планирую. Юля тогда вылетела из моих контактов по требованию Анны (но всё равно писала). Кстати, Юля мне свои фото до сих пор шлёт изредка. Такой формат общения у неё.

Я не могу утверждать, но могу предположить, что Анна рассматривала общение в мессенджере, как некий эротичный процесс. Это я ей создал аккаунт. Там мы подолгу общались вечерами/ночами, там же она искала любовников, будучи замужем, насколько я понимаю. Поэтому сам факт, что я общаюсь с сотнями людей в сети её беспокоил несмотря на то, что это была просто программа для общения, а ни какие не сайты знакомств. После того, как она обнаружила мой диалог с какой-то женщиной на тему наших семейных проблем, Анна нарушила договор и рассказала мне, что она это видела. Я пояснил, что персонаж чисто виртуальный, из другого города, я с ней ни разу не встречался, и не собирался. Типичный «случайный попутчик». Может быть супруга мне не поверила. Мне звонили иногда подруги из других городов. Я с ними мило болтал, но после союза с Анной встречаться отказывался даже если они приезжали.

Последовало странное требование – прекратить общаться в интернет вообще. А личные и семейные проблемы обсуждать только с психотерапевтом. Я не считал такую постановку приемлемой, но на вторую часть согласился.
Относительно первой части, что я флиртую с кем попало, я отзеркалил претензию. Я сказал - дорогая, ты каждое утро моешь голову, укладываешь волосы, накладываешь макияж и наряжаешься, чтобы в офисе делать что? Флиртовать с сослуживцами, или исполнять производственные обязанности? Для кого походы к косметологам, стилисту? Ты же не модель и не продавец. Твоя работа говорить с людьми, а не очаровывать их. Я тебя ценю любую. Заспанную, растрёпанную, простуженную и обложенную подушками в постели. Для кого весь этот грим? Давай, ты перестанешь на работу прихорашиваться, а я прекращу свободную болтовню ни о чём в сети. Пойдёт? Так и разошлись. Естественно, без заключения соглашения, но с взаимной обидой.

К тому времени меня самого уже прилично задевало, что Аннушка прёт в карьере как танк, не всегда может ответить на мой звонок и не всегда перезванивает, при этом не любит, если я не отвечаю или не готов говорить. Она часто летала в командировки, восторженно рассказывала о каких-то директорах и тренерах (только мужиках). Я чувствовал, что она от меня отрывается, ревновал её к работе и сослуживцам.

Однажды вечером я поехал провожать её в аэропорт после рабочего дня. Я был откровенно замученный и позволил себе зевнуть в её присутствии. Это вызвало скандал - я тебе не интересна, я тебе надоела, ты меня больше не любишь и смотришь на меня не такими глазами - кричала Аннушка в зале отлёта. Возразить было нечего и сил для контраргументов не было. Я уже не мог сорваться и прилететь в другой город просто чтобы вместе гулять и целоваться, как бывало раньше. У меня просто не было на это свободных денег.

Я ревновал Анну не только к работе. Она иногда рассказывала о том, как с ней пытаются знакомиться на улице, как предлагали сниматься для какого-то эротического журнала. Говорила о мужских одеколонах и запахе табака. Я не курил. Я это всё запоминал. Однажды, заметив у дороги бигборд известной компании, Анна между прочим сообщила мне, что встречалась с одним из её директоров, будучи замужем предыдущий раз. На некоторое моё удивление конкретным подтверждением факта измен она возразила – ну а что делать, если хочется секса? Помню, меня поразила тогда такая формулировка, несмотря на её железную логику. Я ничего не смог сказать, никак не вербализовал нахлынувшие эмоции. Похоже, с её стороны это была какая-то игра, или запоздалая месть за моё поведение до начала нашего совместного проживания. Может, так она планировала подстегнуть мои амбиции. Эффект был обратный.
Поскольку ревность я себе запрещал, считал её непродуктивной, то напряжение приводило к замыканию в себе, да редким грубым шуткам на счёт её измен. Однажды я указал жене пятно на потолке обшивки салона её автомобиля – ты бы хоть туфли снимала, когда в машине того-этого. Аннушка сказала, что мои подозрения её очень обижают. Я извинился и так больше не шутил. Ревность же уходила в пар и в депрессию.

Анна тоже шутила.
Однажды, она в шутку сказала - ты мой, весь мой.
Я согласился и ответил - а ты моя.
Аннушка возразила - неет. Ты мой, а я, нет, не твоя.
Глупо, но такие вещи запоминаются.

К сожалению депрессия и антидепрессанты почти убили наш секс в последний год совместной жизни. До такой степени, что к концу года я уже представлял Таню, чтобы дать кончить Анне и кончить самому во время секса. Конечно, никому об этом не говорил. Можно назвать это изменой. 

У людей разные представления, что есть измена. Взгляды, прогулки за руку, прикосновения или прикосновения к определённым зонам, объятия, разговоры или разговоры на определённые темы, поцелуи, сексуальный контакт или секс определённого вида, секс без презерватива, ребёнок на стороне… Вариантов не счесть и у каждого человека свой произвольный набор того, что он однозначно назовёт изменой. Например, по моим понятиям Аннушка в Тунисе со мной явно изменяла мужу, хоть мне от этого и было мало радости. Прямо перед нашим расставанием она вернулась из очередной поездки и сказала, что с другим человеком ей гораздо проще и приятнее общаться, чем со мной в моём нынешнем состоянии. Для меня это была однозначная измена. Я громко кричал на стальную опору, выбежав на улицу в одиночестве. На этом мы и расстались.

Я не говорю, что не пытался объясниться и наладить взаимодействие. Она тогда не хотела. При этом продолжала какие-то другие отношения. На ревность я право потерял, несмотря на штамп в паспорте, и она как-то в момент прошла сама. Я же соблюдал целибат полтора года после расставания.

Уже после камбека Анка спросила, как-бы, между прочим, изменял ли я ей в браке. Не исключено, что подозрения меня в измене сыграли важнейшую роль в разрушении отношений. К сожалению.
Я же никогда подобных вопросов не задавал и мысли эти от себя всегда старался отгонять.

Ревность в связи с Анной я ощутил вновь, лишь когда узнал о её ребёнке.

Изначально работа была для меня развлечением, игрой. Мне было интересно и учиться, и выполнять практические задания в качестве упражнений к изученному. Я проводил в офисе по 10 часов, а потом ещё дома читал техническую литературу. Личной жизни всё равно не было. Эта ситуация сохранялась много лет и переходила с одного рабочего места на другое. Расширение сферы деятельности только способствовало дальнейшему развитию.

После шестимесячного отдыха от работы в конце 90х я устроился инженером в среднего размера корпорацию. Они меня отправляли на курсы, сам я много читал. Компания активно росла, и в результате реорганизации я стал главой сектора во вновь созданном департаменте. Отношения с новым руководителем были отличные. Он решил мою проблему с отделом продаж, сотрудники которого были не обязательны, а иногда напрямую врали специалистам. Он занимался организацией, я технической стороной проектов.

Идиллия продолжалась не долго. Главу департамента без предупреждения выперли из компании меньше чем за год. Подозреваю потому, что он отстаивал интересы департамента, сотрудников и покушался на священную корову – продавцов. Несмотря на то, что в результате новой реорганизации мне ещё подняли престиж, назначив начальником отдела, я был совсем не рад. И хорошего человека было жалко, и должность оказалась формальная. Важные решения, касающиеся отдела, иногда принимались без меня. Объективно глупые решения. Например, на дорогостоящие курсы повышения квалификации без обсуждения со мной были отправлены два сотрудника отдела, один из которых уволился через полгода. Я понимаю, что у меня тогда больше женщины были на уме, чем работа. Я сбегал в отпуска в Тунис, просто по личным вопросам. Чуть позже у меня закрутилась карусель с ремонтами и женитьбой. Но я сам тогда бы предпочёл продолжать обучение и свой профессиональный рост. Этого не было. Работа постепенно превращалась в "просто для денег".

Широкий круг профессиональных связей, знакомых и приятелей дал несколько собственных контрактов и периодические проекты мимо компании. На небольшие проекты я приглашал для монтажа личных друзей и платил им зарплату. На средние звал дружественную бригаду. Обслуживанием занимался сам. Для большей свободы я договорился в компании сначала о снятии с меня работы руководителя и сокращении офисной занятости, а потом и вовсе о переходе на экспертную работу по ряду направлений. Так было удобнее. Мои личные клиенты могли попросить подъехать в рабочее время, и столкновение интересов моих с интересами компании оказалось бы неизбежно, если бы я там сидел на ставке.

После некоторого переходного периода работа моя стала домашней (удалённой) на 80% Я был несказанно рад. Тратить полтора–два часа в день на дорогу было больше не надо! Я общался через интернет и по телефону с клиентами, партнёрами, готовил предложения, документы, администрировал оборудование. Иногда выезжал. Работа происходила через ООО «Вектор» партнёров и всё было прекрасно.
Но ситуация менялась. Схема с ООО «Вектор» всё меньше устраивала бюджетные и около бюджетные организации.

Однажды, помогая с железом своему другу Вениамину, я высказал свои опасения, и он предложил открыть белую компанию. У него была адвокатская практика именно в области бизнеса.

Я посоветовался с женой. Идея ей не понравилась совершенно. Она прямо сказала, чтобы на неё я не рассчитывал. Она не намеревалась впрягаться бухгалтером, как ей приходилось в бизнесе первого мужа. Анна хотела, чтобы я шёл работать офисным хомячком за зарплату, как все. Я возразил – личные проекты мне уже приносят вдвое больше зарплаты. С них был возвращён кредит за вторую квартиру и закончен в ней ремонт. Нагружать любимую бухгалтерией я не планировал, несмотря на её финансовую вышку. И, конечно, я обиделся. Всё то же самое следовало бы сказать совсем по-другому. Чтобы я чувствовал поддержку, а не осуждение.
Можно предположить, что мысли Аннушки были о другом – о ситуации в РФ. Об отжиме компаний, проломленных головах и тюремных сроках некоторых известных нам предпринимателей, столкнувшихся с чиновниками и силовиками. Я сам об этом думал после ЮКОСа. Но она сказала то, что сказала.

Ситуация менялась. От меня ушёл один клиент, другой собирался, и я попросил Веню сделать ООО. Сделать то он сделал - быстро и не дорого. Только сначала он отказался от своего участия в уставном капитале, а после регистрации сказал, что сам сопровождать компанию не будет, и передаст партнёрам в аутсорс. Деньги за сопровождение в этом аутсорсе были приличные. Главное, тарифы были экстремально невыгодны именно для моего способа работы. Пришлось отказаться. Да и с Веней отношения испортились.
Я нашёл бухгалтера, но и его потом бросил. Просто не было тогда уже сил и желания заниматься. Плевать было на заработок до такой степени, что я не выставлял счета за поставленное оборудование и сделанную работу.

После одного из провалов состоялся разговор с супругой о том, что ничего у меня не получается, всё разваливается и перспективы печальны. Аннушка попыталась меня поддержать как могла - ты же победитель, ты всё сможешь. - наверное, несколько формально.
Я ответил чётко и ясно - я лузер. Запомни, ты связалась с лузером. Мне никогда не победить.
С философской, экзистенциальной точки зрения я был прав, конечно. Никому из нас не победить абсурд. Выигрывает всегда казино. Но я сожалею что вот так вывалил это на близкого человека. Она тогда прямо как-то согнулась. Не нашлась что ответить. Хотя я бы с радостью принял поддержку в форме "я всё равно тебя люблю и всё равно с тобой".

Финансовые потери, уход клиентов, облом пары крупных новых проектов, облом с собственной компанией, облом с ребёнком, размолвки с женой, привели меня на психотерапию депрессии.

После расставания с Анной я попытался перезагрузиться. Съездил сам в налоговую, заплатил новому бухгалтеру за балансы, забрал их, но так и не отправил по почте в инспекцию.
Кроме того, у меня посыпалось здоровье. За два года после разъезда с Анной я дважды ломал руки, падая с горного велосипеда. Начали ломаться зубы, и мой дантист от меня отказался. А после краткого камбэка любимой пошли и более серьёзные проблемы, примерно раз в год.
Со сломанной рукой, с почечной или зубной болью, на инвалидной коляске особо не поработаешь. Клиентов я просто посылал по телефону. От позиции эксперта в компании через три года тоже отказался. Таким образом, работа закончилась.